МОСКОВСКИЙ ПОХОД КАРЛА XII

В следующем году мы будем отмечать 300-летие Полтавской битвы — одной из величайших исторических побед русского оружия. Нельзя забывать, что под Полтавой решалась и судьба нашего города. Именно в Москве шведский король Карл XII намеревался завершить своей победой Северную войну, начавшуюся еще в 1700 г.

Первые семь лет война шла с переменным успехом. Русские войска, оправившись от первого поражения под Нарвой, отвоевали выход к Балтийскому морю. В устье Невы рос Петербург, которому будет уготовано стать новой российской столицей. Однако союзный России польский король и правитель Саксонии Август II, несмотря на помощь русских войск, был разбит Карлом XII и в конце 1706 г. капитулировал перед шведами. Оставшись без последнего союзника (дружественная Дания сдалась еще в самом начале войны), царь Петр I оказался один на один со смертельно опасным врагом.
Петру было ясно, что агрессивного до безрассудства шведского короля удовлетворит лишь полный разгром России. Действительно, Карл не скрывал своих планов. На переданные через посредников предложения обсудить мирный компромисс, был дан ответ: «Король помирится с Россией, только когда он приедет в Москву, царя с престола свергнет, государство его разделит на малые княжества, созовет бояр, разделит им царство на воеводства». Карл уже назначал своих полководцев на должности в завоеванной России. Так губернатором Москвы должен был стать генерал-майор Аксель Спарре.
Авантюризм и безрассудство Карла не помешали ему весь 1707 г. со всей серьезностью готовить к походу свои расквартированные в Саксонии и Польше войска. Из Швеции поступало свежее пополнение, боевые полки получали новое вооружение, жесточайшими мерами в захваченных землях собирались продовольственные запасы. Впрочем, продовольствия было заготовлено всего на три месяца. Этого, по мысли Карла, вполне хватало для победоносного похода на Москву.
Готовился и Петр. Главную надежду он возлагал на окрепшую русскую армию, однако нельзя было исключать, что шведам удастся прорваться вглубь России. Поэтому принимались активные меры по усилению обороны как пограничных земель, где возводились оборонительные засечные линии, так и русских городов, прежде всего — Москвы. С осени 1707 г. началось масштабное строительство мощных укреплений в самом центре столицы. Петр не полагался на крепость древних кремлевских стен. По указанию царя вокруг Кремля и Китай-города сооружалась изломанная линия земляных редутов и бастионов. Пять бастионов возводились у Неглинки в районе нынешнего Александровского сада, столько же — на берегу Москвы-реки. Перед Никольскими и Спасскими воротами были построены редуты, а у Спасской башни, дополнительно, специальное предмостное укрепление — контрэскарп.
На Красной площади был насыпан высокий земляной вал. Мешавшие строительству торговые Харчевой и Охотный ряды вывели за пределы Китай-города и переместили на место нынешнего Охотного ряда. Для реки Неглинки прокопали новое русло, чтобы она протекала перед самыми бастионами, затрудняя подступы неприятелю. Воды Неглинки также наполнили широкий крепостной ров, прокопанный перед китайгородской стеной. Часть русла Неглинки впервые была заключена в подземные коллекторы, препятствующие вражеским подкопам. Укрепления защищала мощная артиллерия: 969 пушек, 75 мортир и 52 малых орудия. Они были установлены как на новых бастионах и редутах, так и в кремлевских стенах и башнях, для чего в них пришлось срочно расширять бойницы. На московских окраинах строились менее мощные укрепления — палисады. Также укреплялись защищавшие дальние подступы к Москве Можайск, Серпухов и Троице-Сергиев монастырь.
Ответственным за строительство «московской фортеции» Петр назначил боярина Ивана Алексеевича Мусина-Пушкина. Земляные работы велись силами простых москвичей. С каждого двора на «валовое дело» брали по два работных человека. Всего на сооружении бастионов одновременно работали от 20 до 30 тысяч человек. Строительство укреплений вызывало в столице понятное беспокойство. Распространялись слухи о скором появлении громадной неприятельской армии, от которой, якобы, панически бегут русские отряды. Слухи возникали не просто так. Карл XII заблаговременно устроил у себя типографию с русским шрифтом. Выпущенные этой типографией прокламации («возмутительные листы») то и дело появлялись в русских городах.
Положение становилось настолько серьезным, что Петр обратился к жителям Москвы со специальным посланием. «Известно нам учинилось, что у вас на Москве немалой страх произошел оттого, что стали крепить московские городы», — говорилось в нем. Царь живописал возросшую мощь русской армии, уже имевшую на своем счету немало побед, убеждал москвичей оставить страхи, но все же предлагал и дальше строить укрепления, поскольку «осторожного коня и зверь не вредит!».
Новый 1708 г. Петр встречал в Москве. Он издал новые распоряжения о подготовке города к обороне. На случай осады в Кремль заранее должны были быть свезены продовольственные запасы, вырыты глубокие колодцы. При появлении неприятеля надлежало срочно вывозить из города казну и церковные святыни, а также государственные архивы. Для пополнения московского гарнизона производился новый рекрутский набор. Помимо регулярных войск в обороне Москвы должно было участвовать городское ополчение. Петр распорядился, чтобы «московские всяких чинов люди московские жители, где которые чины ведомы сказать, что они в нужной случай готовы были все и с людьми».
Между тем Карл XII продвигался на запад, пока — по польским владениям. Русские войска отступали, не принимая боя. Согласно военному плану Петра I неприятеля нужно было беспокоить непрерывными атаками мелких отрядов кавалерии, разорять местность, по которой должны были идти шведы, лишая их пропитания, «томить оголоженьем провианта и фуража». Сразиться в открытую предполагалось только при приближении Карла к собственно российской территории — «дать баталию при своих границах», да и то в случае, «когда того необходимая нужда требовать будет». Решающей битвы со шведским королем Петр все еще опасался.
Надо сказать, что Карлу вначале удавалось поддерживать свою славу непобедимого полководца. 3 июня 1708 г. под селением Головчино около Могилева русские генералы все же решились дать оборонительное сражение. Шведский король скрытно, под прикрытием дождя и тумана, провел через болото своих солдат к русским позициям. При этом конь Карла провалился в трясину, откуда его самого еле успели вытащить. Благодаря внезапному удару шведам удалось разгромить стоявший отдельно корпус генерала Репнина, следом за которым отступила и вся русская армия. Репнин был разжалован Петром в рядовые, ему надлежало из личных средств оплатить потерянные в сражении пушки. Царь отправил своего сына Алексея срочно крепить оборону Дорогобужа и Вязьмы, лежащих на пути к Москве. Шведы уже наводили мосты через Днепр.
Однако дальнейшее продвижение Карла XII к Смоленску сильно замедлилось и не только из-за труднопроходимых болот и лесных дебрей. На дорогах шведы встречали засеки. Поднималось на партизанскую войну местное население, вместе с казаками нападавшее на мелкие отряды шведских фуражиров. Все чаще сильные удары по шведам наносили и следовавшие параллельно армии Карла регулярные русские войска. Теперь их возглавлял сам царь Петр. Одно из сражений разыгралось 29 августа у села Доброго, где русские солдаты, перейдя болото по грудь в воде, неожиданно атаковали и разгромили шведский авангард. 10 сентября кавалерийское сражение произошло у села Раевки. Карл XII повел в атаку на показавшихся казаков свою гвардейскую конницу, но сам был неожиданно атакован русскими драгунами. Шведский полк конной гвардии полег целиком, короля спасла только подоспевшая на выручку пехота. В бою участвовал и Петр, узнавший среди шведов их короля.
Самым восточным пунктом, до которого дошла шведская армия на пути к Москве, стало село Стариши всего в 14 верстах от Смоленска. Здесь 12 сентября Карл XII принял решение изменить направление похода. Полное разорение местности и нарастающее сопротивление русских войск заставили короля повернуть на Украину, где всемерную поддержку шведам сулил тайно изменивший царю Петру гетман Мазепа. Король даже не дождался идущего на соединение с ним из Риги корпуса генерала Левенгаупта. Корпус сопровождал большой обоз с продовольствием и боеприпасами, которых так недоставало шведской армии. 28 сентября Петр, возглавив особый маневренный отряд (корволант), перехватил Левенгаупта у деревни Лесной. Сражение продолжалось с крайним ожесточением весь день. Ночью Левенгаупт бежал, бросив обоз и раненых. Это была первая победа русских при численном равенстве сил со шведами. Петр впоследствии неоднократно говорил, что битва при Лесной — мать Полтавской победы.
На Украине армия Карла XII попала в тяжелое положение. Вопреки обещаниям Мазепы украинское население встретило шведов как захватчиков. Их силы таяли в постоянных стычках с партизанами и регулярными русскими войсками, от голода и холода. Зима 1707/1708 г. выдалась необыкновенно суровой, а ночевать шведам часто приходилось в снегу. Впрочем, русские войска тоже жестоко страдали от сильнейших холодов. Немало погибло и мирных жителей, которых шведы безжалостно выгоняли из их домов на мороз. Карл между тем не оставлял своих планов о походе на Москву, теперь уже — с юго-востока. В конце 1708 г. шведская армия двинулась по направлению к Белгороду, лежавшему на пути к Москве. Но у первой же крепостицы Веприк шведов ждал жестокий отпор от маленького гарнизона русских солдат и вооруженных местных жителей. Хотя в конце концов шведам удалось взять Веприк, их потери были столь велики, что Карл снова повернул назад. Теперь он направлялся к Полтаве, где его армия должна была набраться сил, чтобы вновь двинуться на Москву.
Карлу не было суждено овладеть не только Москвой, но и даже слабо укрепленной Полтавой. Долгая и безуспешная осада Полтавы сковала шведскую армию, а Петру позволила полностью подготовиться к решающему сражению. Но даже узнав, что русские войска перешли Ворсклу и двинулись к шведскому лагерю, Карл пригласил своих генералов на следующий день отужинать в царском шатре (там они действительно назавтра окажутся, но в качестве пленных), уверяя, что русская столица якобы уже охвачена смертельным ужасом и царь Петр, не полагаясь на верность своих подданных, разместил в Кремле семьсот немецких наемников, которые только и будут защищать Москву от победоносных шведов.
26 июня 1709 г., в канун Полтавской битвы, Петр тоже говорил со своими гвардейскими офицерами, за что они будут сражаться; напомнил им о Карле, который Россию «похваляется разделить на малые княжества», о том, что шведы «уже в Москве квартиры расписали, и генерал-майор Спарре в Москву пожалован генерал-губернатором». Проявить трусость в этой ситуации означало покрыть себя навеки несмываемым позором. Те, которые «на бою уступят место неприятелю, почтутся за нечестных и в числе добрых людей считаемы не будут!». На следующий день Петр, вручив общее командование фельдмаршалу Шереметьеву, находился в передних рядах русской армии, лично возглавив штыковую контратаку на опаснейшем участке сражения.
Полтавская битва окончилась разгромом и последующим полным пленением шведской армии. Хотя Карл XII, бежавший с немногими приближенными в турецкие владения, продолжал строить там планы нового похода на русскую столицу, короля никто всерьез уже не принимал. Петр поспешил известить о своей победе Москву. Московский комендант князь Матвей Петрович Гагарин зачитал народу, собравшемуся на Красной площади, царское послание, что «вся армия неприятельская нам через помощь Божию в руки досталась», в связи с чем Петр поздравлял москвичей со «в свете неслыханной викторией».
21 декабря 1709 г. в честь возвращающейся в столицу победоносной русской армии в Москве были устроены грандиозные торжества. Было построено семь триумфальных ворот, украшенных аллегорическими скульптурами, под которыми должна была пройти торжественная процессия. Она двигалась через весь город от Стрелецкой до Немецкой слободы (от Замоскворечья до Лефортова). Толпы простых москвичей собрались по сторонам улиц и площадей, чтобы наблюдать невиданное зрелище. Первым под гром труб и литавр маршировал Семеновский гвардейский полк, за ним шли пленные шведы, везли трофейные пушки, несли захваченные знамена и штандарты. Далее двигался личный двор Карла XII — его свита, слуги, несли предметы походного обихода, включая носилки, на которых раненый король возлежал во время Полтавской битвы. За пленными ехал Петр в походном мундире, в шляпе, простреленной под Полтавой, а позади маршировал Преображенский гвардейский полк, за которым следовала колонна русской артиллерии. После парада в Успенском соборе Кремля состоялся благодарственный молебен, а вечером в Грановитой палате Петр давал званый обед — и героям-победителям, и пленным шведским генералам и сановникам.
Наверное, только по-прежнему возвышавшиеся вокруг Кремля угрюмые бастионы и валы напоминали праздновавшим победу москвичам об опасности, совсем недавно грозившей их городу. Петровские бастионы простоят еще сто лет и в 1812 г. увидят наполеоновское нашествие, от которого они уже не смогут защитить древнюю русскую столицу. Только в конце 1815 г. старые земляные укрепления начнут срывать, чтобы разбить на их месте широкие площади новой послепожарной Москвы.

Д. Никитин, кандидат исторических наук.

.